Чарльз Бёрчфилд (Charles E. Burchfield)

[snetterton]

Вот появилось у меня сегодня настроение написать про моего любимого художника. Потому что если бы не похожий пост замечательной tes3m, так бы я никогда и не узнала о его существовании, и жизнь моя была бы несколько более безблагодатной (хоть до недавнего времени и казалось, что дальше уже некуда)

Заранее предупреждаю, что вообще-то я изобразительные искусства не очень люблю. О них очень сложно составить себе мнение. Большинство картин мне ничего не говорит, и приходится принимать на веру всякие утверждения вроде: "о, это шедевр и написал его гений, смотрите, какой символизм, смотрите, какая техника - это вам не то, что продают в переходе в метро!" Ну да ладно. "В каждом фандоме свои кинки", - миролюбиво говорю я и иду себе дальше по Лувру там или Нэшэнэл Гэллери, с искренним любопытством, но без большого душевного трепета. (Вот с музыкой, скажем, таких проблем нет: стоит её послушать - и никаких объяснений тебе не надо. Либо она хороша и нравится, либо нет, и вряд ли какие-то рационализации могут серьёзно изменить то, что ясно и так.)

Бёрчфилд - один из немногих, кому не нужны толкователи. He speaks to the heart. Достаточно взгляда - и ты в том времени и в том месте, которое он изобразил. У него всё настоящее, всё живое. Бабочки машут крылышками, цветы пахнут, дятлы стучат, листья трепещут от ветерка, ливень брызжет в лицо, деревья гнутся до земли, блики играют на воде, лепестки вишни осыпаются белым дождём.

The Four Seasons (1949-60)

Много картинок под катами второго порядка))

Mid-June (1917-44)

Mid-June (1917-44)

Autumnal Fantasy (1916-44)

Autumnal Fantasy (1916-44)

Эту картину я могу разглядывать долго-долго. Она ни на что не похожа... Признаюсь, она порой кажется мне какой-то пугающей. Но в ней есть что-то такое моё.

Moonlight (Along a Country Road) (1937)

Moonlight (Along a Country Road) (1937)

Springtime in the Pool (1922)

Springtime in the Pool (1922)

Cherry Blossom Snow (1917-45)

Cherry Blossom Snow (1917-45)

In May (1919)

In May (1919)

North Wind in March (1960-66)

North Wind in March (1960-66)

Late August Sunset (1916)

Late August Sunset (1916)

Night Forest Scene (1959)

Night Forest Scene (1959)

Dawn in Early Spring

Dawn in Early Spring

Main Street, Salem, Winter Day (1917)

Main Street, Salem, Winter Day (1917)

Backyards in Golden Sunlignt (1946)

Backyards in Golden Sunlignt (1946)

March Sunlight (1926-1933)

March Sunlight (1926-1933)

Hill Top at High Noon (1925)

Hill Top at High Noon (1925)

И напоследок - чистейший и изящнейший реализм:

Untitled (Arrowhead) (1912)

Untitled (Arrowhead) (1912)

Подобной красотой можно без труда разжиться на рутрекере.

@темы: я люблю пиратов, visual arts, Charles Burchfield

Comments

[dandelionwine]

занятный какой... вплоть до фамилии - березовое поле... (правда, может, там в оригинале и не береза вовсе?) (вот же я внимательная! )))) там же и оригинальный вариант фамилии есть! ))))))

а вот даты под картинками подразумевают, что начал в одна тыща девятсот - к примеру - семнадцатом, а закончил/завершил только в тыща девятсот сорок четвертом?... интересно, что именно он добавлял? зазеркалья?...

[dandelionwine]

Прости, солнце, за мой вопрос, это я без каких-либо намеков и инсинуаций... а он эта... никакими психическими или неврологическими (связанными со зрением) заболеваниями периодическими не страдал?...

мне больше всего главная улица (дождь) в Салеме понравилась! ))

[snetterton]

dandelionwine, да, занятный))

больше всего главная улица (дождь) в Салеме понравилась! ))

да, валит просто как из ведра))

березовое поле

Я сама каждый раз перепроверяю, i там или u))

никакими психическими или неврологическими (связанными со зрением) заболеваниями периодическими не страдал?...

Не знаю такого, не интересовалась. Может, он принимал вещества. Но мой отец его психом считал, да и меня заодно, всё время, пока у меня Autumnal Fantasy вместо обоины на компе стояла)) Впрочем, на рутрекере вон среди прочего и его наброски есть, и достаточно реалистические картины. Мне кажется, он вполне сознательно выработал такой стиль.

«Чарльз Эфраим Бёрчфилд (англ. Charles Ephraim Burchfield) – американский художник, известный прежде всего своими акварелями и графическими работами. Одни причисляют его стилистику к реализму, другие находят в ней элементы регионализма, Википедия, в примеру, характеризует его как представителя вижионаризма, определяя, в свою очередь «вижионаризм», как: «художественный стиль, имеющий в своей основе спонтанное изображение увиденного в изменённом состоянии сознания, религиозного, медитативного созерцания, транса, а также флешбэков, возникающих после так называемых «трипов». {а я бы назвала это просто импрессионизмом...} [...] В зрелые годы Бёрчфилд называл себя “inlander” (образно можно перевести как «сухопутный житель»), так как он никогда не испытывал желание увидеть море и писать его.

Характерной особенностью творческого метода Бёрчфилда можно считать следующее: несмотря на то, что он писал преимущественно акварели, работал он так называемой «сухой кистью» (при использовании минимального количества воды), при этом часто он накладывал новые слои через большой промежуток времени (иногда даже спустя многие годы). Этим можно объяснить то, что датировка на отдельных его работах порой охватывает промежутки в десятки лет. [...]» (отсюда)

В самой вики ещё такое есть место

Biographers note his exposure to modernist trends and traditional Chinese painting while in art school but overlook that the hallucinatory quality in his work may be partly traced to an episode of nervous exhaustion in 1911 while a junior in high school. Determined to record all the area's flowering plants that spring, he stayed up late at night painting whole bouquets of the blooms and had a bout of what was referred to at the time as "brain fever," which might now be termed mania. He seems to have learned to use it as source of energy and inspiration, and his school transcript records only three days' absence that semester. Painting constantly from 1915, even while working full time in summer and after college, he sketched on walks to and from home at lunchtime and completed paintings based on them at night.

В общем, он был трудоголиком, это точно, поэтому ненормальным он и должен был выглядеть)) Но мне кажется, нет в таком творческом процессе той спонтанности, которую ожидаешь от человека, который не совсем в себе... Хотя не знаю, может, Ван Гог тоже годами корпел над подсолнухами.

Просто Бёрчфилд так тщательно продумывал, что рисовать, судя по наброскам. Вот он расписывает цвета, которые нужны для раскраски цветка клевера:

Clover Blossoms (1945)

или на наброске подписывает, какое место чем закрасить:

Sunburst with Clouds (1915)

А такие работы вообще кто угодно мог бы нарисовать:

Icebound Lake Boat (1924)

Edge of Town (1921-41)

[dandelionwine]

Википедия, в примеру, характеризует его как представителя вижионаризма, определяя, в свою очередь «вижионаризм», как: «художественный стиль, имеющий в своей основе спонтанное изображение увиденного в изменённом состоянии сознания, религиозного, медитативного созерцания, транса, а также флешбэков, возникающих после так называемых «трипов». {а я бы назвала это просто импрессионизмом...}

вот, соглашусь, наверное, с Википедией... а вернее, с тем, кто эту конкретную статью написал. Импрессионисты - несмотря на все их разнообразие - все же немного иначе писали. А вот все эти "гало" - "концентрические" (ну, не совсем концентрические, но пропараллеленные) линии - это очень похоже на "вижионаризм" (спасибо, теперь буду знать новый для меня термин)))))

как-то грустно получилось... лучше не читать и не смотреть

я не так давно нарвалась на такие вот картинки:



на сайте

там еще ссылка есть на "презентацию" этого художника, Луи Уэйна, на Ю-Тубе. Вот она, собственно



эй! и я совсем не имею в виду, что у Бёрчфилда были какие-то проблемы или трипы. Just a thought. )) просто напомнило.

[snetterton]

Я уже посмотрела... Да, правда грустная история. Закончить жизнь в психушке никому не пожелаешь. В конце такие совсем какие-то фрактальные коты. А вот те, что были перед этим, наэлектризованные такие, то да, сходство с Бёрчфилдом правда есть.

Мне так лично достаточно всё равно, был ли он здоров психически, но я не сомневаюсь, что как у любого творческого человека, у него были свои проблемы с повседневностью. Не все поймут, зачем нужно по ночам рисовать всякие цветочки))

Мне вот зато эта презентация напомнила главу из моей любимой книжки "Человек, который принял жену за шляпу" Оливера Сакса, я тебе уже про неё говорила. Там тоже есть в конце про то, как меняются картины по ходу развития болезни.

Человек, который принял жену за шляпу

1. Человек, который принял жену за шляпу

Профессор П., заметная фигура в музыкальном мире, в течение многих лет был известным певцом, а затем преподавателем музыки в консерватории. Именно там, на занятиях, впервые стали проявляться некоторые его странности. Случалось, в класс входил ученик, а П. не узнавал его, точнее, не узнавал его лица. Стоило при этом ученику заговорить, как профессор тут же определял его по голосу. Такое случалось все чаще, приводя к замешательству, смятению и испугу -- а нередко и к ситуациям просто комическим. Дело в том, что П. не только все хуже различал лица, но и начинал видеть людей там, где их вовсе не было: то искренне, как мистер Магу, он принимал за ребенка и гладил по голове пожарный гидрант или счетчик на автостоянке, то обращался с дружескими речами к резным мебельным ручкам, изрядно удивляясь затем их ответному молчанию. Вначале все, да и сам П., только посмеивались над этими чудачествами, считая их просто шутками. Не он ли всегда отличался своеобразным чувством юмора и склонностью к парадоксам и проказам дзен-буддисткого толка? Его музыкальные способности оставались на прежней высоте; он был здоров и чувствовал себя как никогда хорошо; промахи же его представлялись всем настолько незначительными и забавными, что их никто не принимал всерьез.

Подозрение, что тут что-то не так, впервые возникло года через три, с развитием диабета. Зная, что диабет дает осложнения на глаза, П. записался на консультацию к офтальмологу, который изучил его историю болезни и тщательно обследовал зрение. "С глазами все в порядке, -- заключил специалист, -- но есть проблемы со зрительными отделами мозга. Моя помощь тут не нужна, но следует показаться невропатологу". Так П. попал ко мне.

В первые же минуты знакомства стало очевидно, что никаких признаков слабоумия в обычном смысле нет. Передо мной находился человек высокой культуры и личного обаяния, с хорошо поставленной, беглой речью, с воображением и чувством юмора. Я не мог понять, почему его направили в нашу клинику.

И все же, что-то было не так. Во время разговора он смотрел на меня, поворачивался ко мне, но при этом ощущалось некое несоответствие -- трудно сформулировать, в чем именно. Порой казалось, что он обращен ко мне ушами, а не глазами. Взгляд его, вместо того, чтобы сосредотачиваться на мне --разглядывать и обычным образом "ухватывать" видимое, -- неожиданно фиксировался то на моем носу, то на правом ухе, то чуть пониже на подбородке и затем снова выше, на правом глазу. Возникало впечатление, что П. узнавал и даже изучал мои отдельные черты, но не видел при этом целого лица, его изменяющихся выражений -- не видел меня целиком. Не уверен, что я тогда полностью отдавал себе в этом отчет, но чувствовалась некая дразнящая странность, некий сбой в нормальной координации взгляда и мимики. Он видел, он исследовал меня, и тем не менее...

-- Так что же вас беспокоит? -- спросил я наконец.
-- Лично я ничего особенного не замечаю, -- отвечал он с улыбкой, -- но некоторые считают, что у меня не все в порядке с глазами.
-- А вам как кажется?
-- Явных проблем вроде нет; правда, время от времени случаются ошибки...
Тут я ненадолго вышел из кабинета, чтобы поговорить с его женой, а когда вернулся, П. тихо сидел у окна. При этом он не смотрел наружу, а, скорее, внимательно прислушивался.
-- Дорожное движение, -- заметил он, -- уличные шумы, далекие поезда --все это вместе образует своего рода симфонию, не правда ли? Знаете, у Онеггера есть такая вещь, "Pacific 234"?
Милейший человек, подумал я. Какие тут могут быть серьезные нарушения? Не разрешит ли он себя осмотреть?
-- Конечно, доктор Сакс.
Я заглушил свою (и, возможно, его) озабоченность успокоительной процедурой неврологического осмотра -- мускульная сила, координация движений, рефлексы, тонус... И вот, во время проверки рефлексов (слабые отклонения от нормы с левой стороны) случилась первая странность. Я снял ботинок с левой ноги П. и поскреб ступню ключом -- обычная, хоть с виду и шутливая, проверка рефлекса, -- после чего извинился и стал собирать офтальмоскоп, предоставив профессору обуваться самому. К моему удивлению, через минуту он еще не закончил.
-- Нужна помощь? -- спросил я его.
-- В чем? -- удивился он. -- Кому?
-- Вам. Надеть ботинок.
-- А-а, -- сказал он, -- я и забыл про него. -- И себе под нос пробормотал: -- Ботинок? Какой ботинок?
Казалось, он был озадачен.
-- Ваш ботинок, -- повторил я. -- Наверно, вам все же стоит его надеть.
П. продолжал смотреть вниз, очень напряженно, но мимо цели. Наконец взгляд его остановился на собственной ноге:
-- Вот мой ботинок, да?
Может, я ослышался? Или он недосмотрел?
-- Глаза, -- объяснил П. и дотронулся до ноги. -- Вот мой ботинок?
-- Нет, -- сказал я, -- это не ботинок. Это нога. Ботинок -- вот.
-- Ага! Я так и думал, что это нога.

Шутник? Безумец? Слепец? Если это была одна из его странных ошибок, то с такими странностями мне встречаться еще не приходилось.

Во избежание дальнейших недоразумений, я помог ему обуться. Сам П. казался невозмутимым и безучастным; возможно, все это его даже слегка развлекало.

Я продолжил осмотр. Зрение было в норме: профессору не составляло труда разглядеть булавку на полу (правда, если она оказывалась слева от него, он не всегда ее замечал).
Итак, видел П. нормально, но что именно? Я открыл номер журнала "National Geographic" и попросил его описать несколько фотографий.

Результат оказался очень любопытным. Взгляд профессора скакал по изображению, выхватывая мелкие подробности, отдельные черточки -- точно так же, как при разглядывании моего лица. Его внимание привлекали повышенная яркость, цвет, форма, которые он и комментировал по ходу дела, однако ни разу ему не удалось ухватить всю сцену целиком. Он видел только детали, которые выделялись для него подобно пятнышкам на экране радара. Ни разу не отнесся он к изображению как к целостной картинe -- ни разу не разглядел его, так сказать, физиогномики. У него напрочь отсутствовало представление о пейзаже и ландшафте.

Я показал ему обложку с изображением сплошной поверхности дюн в пустыне Сахара.
-- Что вы тут видите?
-- Вижу реку, -- ответил П. -- Небольшую гостиницу с выходящей на воду террасой. На террасе обедают люди. Там и сям -- разноцветные зонтики от солнца. -- Он смотрел (если это можно назвать "взглядом") сквозь обложку в пустоту, измышляя несуществующие подробности, словно само их отсутствие на фотографии вынуждало его воображать реку, террасу и зонтики.

Вид у меня наверняка был ошеломленный, в то время как П., похоже, полагал, что хорошо справился с задачей. На лице его обозначилась легкая улыбка. Решив, что осмотр закончен, профессор стал оглядываться в поисках шляпы. Он протянул руку, схватил свою жену за голову... и попытался приподнять ее, чтобы надеть на себя. Этот человек у меня на глазах принял жену за шляпу! Сама жена при этом осталась вполне спокойна, словно давно привыкла к такого рода вещам.

С точки зрения обычной неврологии (или нейропсхилогии) все это представлялось совершенно необъяснимым. Во многих отношениях П. был совершенно нормален, но в некоторых обнаруживалась катастрофа -- абсолютная и загадочная. Каким образом мог он принимать жену за шляпу и при этом нормально функционировать в качестве преподавателя музыки?
Все это нужно было обдумать, а затем обследовать П. еще раз -- у него дома, в привычной обстановке.

Через несколько дней я зашел к профессору П. и его жене в гости. В портфеле у меня лежали ноты "Любви поэта" (я знал, что он любит Шумана), а также набор всякой всячины для проверки восприятия. Миссис П. провела меня в просторную квартиру, напоминающую берлинские апартаменты конца XIX века. Великолепный старинный "Безендорфер" торжественно стоял посреди комнаты, а вокруг возвышались пюпитры, лежали инструменты и ноты... В квартире были, конечно, и книги, и картины, но царила музыка. П. вошел, слегка поклонился и с протянутой для пожатия рукой рассеянно направился к антикварным напольным часам; услышав мой голос, он скорректировал направление и пожал руку мне. Мы обменялись приветствиями и поговорили о текущих концертах. Затем я осторожно спросил, не споет ли он.

-- "Diechterliebe"! -- вскричал П. -- Но я уже не могу читать ноты. Вы сыграете?
-- Попробую, -- ответил я.

На замечательном старинном рояле даже мой аккомпанемент звучал пристойно, и П. предстал перед нами как немолодой, но бесконечно выразительный Фишер-Дескау, совмещавший безупречные голос и слух с тончайшей музыкальной проницательностью. Стало ясно, что наша консерватория пользуется его услугами отнюдь не из благотворительности.

[snetterton]

продолжение

Височные доли П. без сомнения были в порядке: отделы коры его мозга, ведающие музыкальными способностями, работали безупречно. Теперь следовало выяснить, что происходит в теменных и затылочных долях, в особенности в тех зонах, где обрабатывается зрительная информация. В моем наборе для неврологического тестирования имелись правильные многогранники, и я решил начать с них.

-- Что это? -- спросил я П., вынимая первый.
-- Куб, конечно.
-- А это? -- я протянул ему второй.
Он попросил разрешения осмотреть его поближе и быстро справился с задачей:
-- Это, естественно, додекаэдр. Да и на остальные не стоит тратить времени -- я узнаю и икосаэдр.

Геометрические формы не представляли для него никаких проблем. А как насчет лиц? Я достал колоду карт, но и карты он тоже легко распознавал, включая валетов, дам, королей и джокеров. Правда, карты -- всего лишь стилизованные изображения, и невозможно было определить, видит ли он лица или только узоры. Тогда я решил показать ему сборник карикатур, который лежал у меня в портфеле. И тут П. в основном справился хорошо. Выделяя ключевую деталь -- сигару Черчилля, нос Шнозеля, -- он тут же угадывал лицо. Но опять же, карикатура формальна и схематична; следовало посмотреть, как он совладает с конкретными, реалистически представленными лицами.

Я включил телевизор, убрал звук и нашел на одном из каналов ранний фильм с Бетти Дэвис. Шла любовная сцена. П. не узнал актрису, -- впрочем, он мог просто не знать о ее существовании. Поражало другое: он совершенно не различал меняющихся выражений лиц -- ни самой Бетти Дэвис, ни ее партнера, -- несмотря на то, что в ходе одной бурной сцены они продемонстрировали целую гамму чувств: от знойного томления, через перипетии страсти, удивления, отвращения и гнева, к тающему в объятьях примирению. П. не уловил ничего. Он совершенно не понимал, что происходит и кто есть кто, не мог определить даже пол персонажей. Его комментарии по ходу сцены звучали решительно по-марсиански.


А не связаны ли трудности профессора, подумал я, с нереальностью целлулоидной голливудской вселенной? Возможно, он лучше справится с лицами, которые составляют часть его собственной жизни. На стенах квартиры висели фотографии -- родственников, коллег, учеников, и его самого. Я собрал снимки в стопку и, предчувствуя неудачу, стал ему показывать. То, что можно было счесть шуткой или курьезом в отношении фильма, в реальной жизни обернулось трагедией. В общем и целом П. не узнал никого -- ни членов семьи, ни учеников, ни коллег, ни даже себя самого. Исключение составил Эйнштейн, которого профессор опознал по усам и прическе. Подобное же произошло и с парой других людей.

-- Ага, это Пол! -- заявил П., взглянув на фотографию брата. --Квадратная челюсть, большие зубы -- я узнал бы его где угодно!

Но Пола ли он узнал или же одну-две его черточки, на основании которых догадался, кто перед ним? В отсутствии особых примет П. совершенно терялся. При этом проблема была связана не просто с познавательной активностью, с гнозисом, но с общей установкой. Даже лица родных и близких П. рассматривал так, словно это были абстрактные головоломки или тесты -- в акте взгляда не возникало никакого личного отношения, не происходило акта узревания. Вокруг него не было ни единого знакомого лица -- ни одно из лиц он не воспринимал как "Ты", и все они виделись ему как группы разрозненных черт, как "это". Tаким образом, имел место формальный, но не личностный гнозис. Отсюда же проистекало слепое безразличие П. к выражениям лиц. Для нас, нормальных людей, лицо есть проступающая наружу человеческая личность, персона. В этом смысле П. не видел человека -- ни лица, ни личности за ним.

По дороге к П. я зашел в цветочный магазин и купил себе в петлицу роскошную красную розу. Теперь я вынул ее и протянул ему. Он взял розу, как берет образцы ботаник или морфолог, а не как человек, которому подают цветок.

-- Примерно шесть дюймов длиной, -- прокомментировал он. -- Изогнутая красная форма с зеленым линейным придатком.
-- Верно, -- сказал я ободряюще, -- и как вы думаете, что это?
-- Трудно сказать. -- П. выглядел озадаченным. -- Тут нет простых симметрий, как у правильных многогранников, хотя, возможно, симметрия этого объекта -- более высокого уровня... Это может быть растением или цветком.
-- Может быть? -- осведомился я.
-- Может быть, -- подтвердил он.
-- А вы понюхайте, -- предложил я, и это опять его озадачило, как если бы я попросил его понюхать симметрию высокого уровня. Из вежливости он все же решился последовать моему совету, поднес объект к носу -- и словно ожил.
-- Великолепно! -- воскликнул он. -- Ранняя роза. Божественный аромат!.. -- И стал напевать "Die Rose, die Lillie..."

Реальность, подумал я, доступна не только зрению, но и нюху...
Я решил провести еще один, последний эксперимент. Была ранняя весна, погода стояла холодная, и я пришел в пальто и перчатках, скинув их при входе на диван. Взяв одну из перчаток, я показал ее П.

-- Что это?
-- Дайте посмотреть, -- попросил П. и, взяв перчатку, стал изучать ее таким же образом, как раньше геометрические фигуры.
-- Непрерывная, свернутая на себя поверхность, -- заявил он наконец. --И вроде бы тут имеется, -- он поколебался, -- пять... ну, словом... кармашков.
-- Так, -- подтвердил я. -- Вы дали описание. А теперь скажите, что же это такое.
-- Что-то вроде мешочка...
-- Правильно, -- сказал я, -- и что же туда кладут?
-- Кладут все, что влезает! -- рассмеялся П. -- Есть множество вариантов. Это может быть, например, кошелек для мелочи, для монет пяти разных размеров. Не исключено также...
Я прервал этот бред:
-- И что, ничего знакомого? А вам не кажется, что туда может поместиться какая-нибудь часть вашего тела?

Лицо его не озарилось ни малейшей искрой узнавания.

Никакой ребенок не смог бы усмотреть и описать "непрерывную, свернутую на себя поверхность", но даже младенец немедленно признал бы в ней знакомый, подходящий к руке предмет. П. же не признал -- он не разглядел в перчатке ничего знакомого. Визуально, профессор блуждал в среди безжизненных абстракций. Для него не существовало зримого мира -- в том же смысле, в каком у него не было зримого "Я". Он мог говорить о вещах, но не видел их в лицо. Хьюлингс Джексон, обсуждая пациентов с афазией и поражениями левого полушария мозга, говорит, что у них утрачена способность к "абстрактному" и "пропозициональному" мышлению, и сравнивает их с собаками (точнее, он сравнивает собак с афатиками). В случае П. произошло обратное: он функционировал в точности как вычислительная машина. И дело не только в том, что, подобно компьютеру, он оставался глубоко безразличен к зримому миру, --нет, он и мыслил мир, как компьютер, опираясь на ключевые детали и схематические отношения. Он мог идентифицировать схему, как при составлении фоторобота, но совершенно не ухватывал стоящей за ней реальности.

[snetterton]

окончание

Однако обследование было еще не закончено. Все проведенные тесты пока ничего не рассказали мне о внутренней картине мира П. Нужно было проверить, затронуты ли его зрительная память и воображение. Я попросил профессора вообразить, что он подходит к одной из наших площадей с севера. Он должен был мысленно пересечь ее и рассказать мне, мимо каких зданий проходит. П. перечислил здания с правой стороны, но не упомянул ни одного с левой. Тогда я попросил его представить, что он выходит на эту же площадь с юга. Он опять перечислил только здания, которые находились справа, хотя минуту назад именно их пропустил. А вот здания, которые он только что "видел", сейчас упомянуты не были. Становилось понятно, что проблемы левостороннести, дефициты зрительного поля носили в его случае и внешний, и внутренний характер, отсекая не только часть воспринимаемого мира, но и половину зрительной памяти.

А как обстояли дела на более высоком уровне внутренней визуализации? Вспомнив, с какой почти галлюцинаторной яркостью видит Толстой своих персонажей, я стал расспрашивать П. об "Анне Карениной". Он легко восстанавливал события романа, хорошо справлялся с сюжетом, но полностью пропускал внешние характеристики и описания. Он помнил слова персонажей, но не их лица. Обладая редкой памятью, он по моей просьбе мог почти дословно цитировать описательные фрагменты, однако было ясно, что они лишены для него всякого содержания, какой бы то ни было чувственной, образной и эмоциональной реальности. Его агнозия, судя по всему, была также и внутренней.

Заметим, что все вышеупомянутое касалось только определенных типов визуализации. Способность представлять лица и описательно-драматических эпизодов была глубоко нарушена, почти отсутствовала, но при этом способность к визуализации схем сохранилась и, возможно, даже усилилась. Когда, к примеру, я предложил П. сыграть в шахматы вслепую, он без труда представил в уме доску и ходы и легко меня разгромил.

Лурия писал о Засецком, что тот полностью разучился играть в игры, но сохранил способность живого -- эмоционального -- воображения. Засецкий и П. жили, конечно, в мирах-антиподах, однако самое печальное различие между ними в том, что, по словам Лурии, Засецкий "боролся за возвращение утраченных способностей с неукротимым упорством обреченного", тогда как П. ни за что не боролся: он не понимал, что именно утратил, и вообще не осознавал утраты. И тут встает вопрос: чья участь трагичнее, кто более обречен -- знавший или не знавший?..

Наконец обследование закончилось, и миссис П. пригласила нас к столу, где все уже было накрыто для кофе и красовался аппетитнейший набор маленьких пирожных. Вполголоса что-то напевая, П. жадно на них набросился. Не задумываясь, быстро, плавно, мелодично, он пододвигал к себе тарелки и блюда, подхватывал одно, другое -- все в полноводном журчащем потоке, во вкусной песне еды, -- как вдруг внезапно поток этот был прерван громким, настойчивым стуком в дверь. Испуганно отшатнувшись от еды, на полном ходу остановленный чуждым вторжением, П. замер за столом с недоумевающим, слепо-безучастным выражением на лице. Он смотрел, но больше не видел стола, не видел приготовленных для него пирожных... Прерывая паузу, жена профессора стала разливать кофе; ароматный запах пощекотал ему ноздри и вернул к реальности. Мелодия застолья зазвучала опять...

Как даются ему повседневные действия? -- думал я про себя. -- Что происходит, когда он одевается, идет в туалет, принимает ванну? Я прошел за его женой в кухню и спросил, каким образом ее мужу удается, к примеру, одеться.

-- Это как с едой, -- объяснила она. -- Я кладу его вещи на одни и те же места, и он, напевая, без труда одевается. Он все делает напевая. Но если его прервать, он теряет нить и замирает -- не узнает одежды, не узнает даже собственного тела. Вот почему он все время поет. У него есть песня для еды, для одевания, для ванны -- для всего. Он совершенно беспомощен, пока не сочинит песню.

В ходе разговора мое внимание привлекли висевшие на стенах картины.

-- Да, -- сказала миссис П., -- у него талант не только к пению, но и к живописи. Консерватория каждый год устраивает его выставки.

Картины оказались развешаны в хронологическом порядке, и я с любопытством стал их разглядывать. Все ранние работы П. были реалистичны и натуралистичны, живо передавали настроение и атмосферу, отличаясь при этом тонкой проработкой узнаваемых, конкретных деталей. Позже, с годами, из них стали постепенно уходить жизненность и конкретность, а взамен появились абстрактные и даже геометрические и кубистские мотивы. Наконец, в последних работах, казалось, исчезал всякий смысл, и оставались лишь хаотические линии и пятна. Я поделился своими наблюдениями с миссис П.

-- Ах, вы, врачи -- ужасные обыватели! -- воскликнула она в ответ. --Неужели вы не видите художественного развития в том, как он постепенно отказывается от реализма ранних лет и переходит к абстракции?

Нет, тут совсем другое, подумал я (но не стал убеждать в этом бедную миссис П.): профессор действительно перешел от реализма к абстракции, но развитие это осуществлялось не самим художником, а его патологией и двигалось в сторону глубокой зрительной агнозии, при которой разрушаются все способности к образному представлению и уходит переживание конкретной, чувственной реальности. Находившееся передо мной собрание картин складывалось в трагический анамнез болезни и в этом качестве было фактом неврологии, а не искусства.

И все же, думал я, не права ли она хотя бы отчасти? Между силами патологии и творчества происходит борьба, но, как ни странно, возможно и тайное согласие. Похоже, примерно до середины кубистского периода П. патологическое и творческое начала развивались параллельно, и их взаимодействие порождало оригинальную форму. Вполне вероятно, что, теряя в конкретном, он приобретал в абстрактном, лучше чувствуя структурные элементы линии, границы, контура и развивая в себе некую сходную с дарованием Пикассо способность видеть и воспроизводить абстрактную организацию, заложенную в конкретном, но скрытую от "нормального" глаза... Впрочем, боюсь, в последних его картинах остались лишь хаос и агнозия.

Мы вернулись в большую музыкальную гостинную с "Безендорфером", где П., напевая, доедал последнее пирожное.

-- Что ж, доктор Сакс, -- сказал он мне, -- вижу, вы нашли во мне интересного пациента. Скажите, что со мной не так? Я готов выслушать ваши рекомендации.
-- Не буду говорить о том, что не так, -- ответил я, -- зато скажу, что так. Вы замечательный музыкант, и музыка -- ваша жизнь. Музыка всегда была в центре вашего существования -- постарайтесь, чтобы впредь она заполнила его целиком.

Все это случилось четыре года назад, и с тех пор я профессора П. не видел. Но часто думал о нем -- человеке, который утратил визуальность, но сохранил обостренную музыкальность. Похоже, музыка полностью заняла у него место образа. Лишенный "образа тела", П. умел слышать его музыку. Оттого-то он так легко и свободно двигался -- и оторопело замирал, когда музыка прерывалась, и вместе с ней "прерывался" внешний мир...

В книге "Мир как воля и представление" Шопенгауэр говорит о музыке как о "чистой воле". Думаю, философа глубоко поразила бы история человека, который утратил мир как представление, но сохранил его как музыкальную волю -- сохранил, добавим, до конца жизни, ибо, несмотря на постепенно прогрессирующую болезнь (массивную опухоль или дегенеративный процесс в зрительных отделах головного мозга), П. жил этой волей, продолжал преподавать и служить музыке до самых последних дней.

Но читать всё это не обязательно, решила приписать я в конце)

[dandelionwine]

продолжение

ага, читаю, спасибо! правда, кажется, спать пора, а там много... продолжу завтра-послезавтра, ежели за один раз ниасилю ))

[dandelionwine]

-- Что-то вроде мешочка... -- Правильно, -- сказал я, -- и что же туда кладут? -- Кладут все, что влезает!

гениально! ))) просто Милн, или вернее наш вариант Винни Пуха )))) нет, правда - если не думать о том, что это грустно - здорово! )))

я с удовольствием прочитала, и с мурлычащим Боцманом между мной и компом пишу вот )))) нет, история грустная, но и удивительная: все таки мозги - потрясающая вешь!

правда, меня это немного озадачило - меня тоже окулисты отправляли к неврологу... у меня иногда пропадает часть поля зрения, в это же время появляется радужная зигзагобразная загнутая линия... но я надеюсь, это результат пережимимания сосудов при мышечном спазме в "воротниковой зоне"... но таки надо сходить, наверное... озадачилась я... )))

[snetterton]

Книжка вообще очень хорошая. И посмеяться, и поплакать, и подумать есть над чем.

с мурлычащим Боцманом между мной и компом пишу вот

У тебя есть кот!!!11 И всё это время ты молчала

Ай, не знаю, стоит ли идти к этим врачам... Если не мешает сильно, то я бы, например, не пошла.

Кстати, у Сакса тоже есть в какой-то главе про всякие зрительные иллюзии, типа нимбов и ореолов. И он считает, что некоторые видения, которые любят описывать в христианской литературе могли быть именно такими иллюзиями.

[dandelionwine]

У тебя есть кот!!!11 И всё это время ты молчала

а если я скажу, что у нас их четверо?... )))))

читать подробно и скушно)))

но с Боцманом у нас особая любофф и дружба! ))) а юная таксочка в семье знакомых, где я учу ребенка (а всего там детей трое, а еще пуховый кролик, рыбы, рыбки и разнокалиберные улитки, и... все кажется... )))), так вот, их эта новая малолетняя такса за что-то меня страшно полюбила... если учесть, что в доме у нас коты и кошки кастрированные (мы их не разводили, мы их подбирали, а потому плодить нам их ни к чему), и нигде они помимо туалета не гадят, а туалеты всегда чистые, потому что кто-то обычно дома и тут же все убирает, то мне ее любовь не очень понятна... )))) ну разве что я такая вся, блин, хорошая! )))))

а вообще когда-то у нас котов было еще больше, но про это я уже лучше промолчу, чтобы никого не пугать )))))

[snetterton]

Ну если удаётся хорошо следить за живностью, почему же нет? Вот у меня только кролик, и то я уже решила, что после него не буду никаких животных уже брать.
А кошки в доме - это здорово)) Всегда хотелось попробовать, но лучше, думаю, не надо)))

[dandelionwine]

почему не надо - это лучше? ))))) может, когда будет свой дом, и заведешь... )))

а у нас это было не специально - мы просто их подбирали, и те, кого не удавалось пристроить, оставались у нас... и подбирали не всех подряд, а тех, что вот как мой Боцман, сокровище мое, подарок мой )))) бросился мне прям под ноги... и я рада, что кроме меня никто на него не отреагировал. )))

[snetterton]

когда будет свой дом

Unreal)) Ну и вообще хотелось бы ещё поездить по миру хоть чуточку, а то и вообще осесть на чужбине. Не могу же я кого-то так завести и оставить здесь на бабушку.

Молодцы вы, вот что, насчёт кошек. Мои в жизни бы не согласились с улицы никого взять, боятся болезней да аллергий.

[dandelionwine]

боятся болезней да аллергий.

это пред-рас-суд-ки!))))

как далеко мы отклонились от Бёрчфилда, однако... ))

у меня была когда-то очень давно страшная аллергия на котов. чужих. а потом бабушкина дачная кошка, которая одну зиму у нас на постое кантовалась, родила у меня в комнате абсолютно черного Котьку - ни единого белого пятнышка, такой весь джентльмен и умница - пристроить не получилось и он прижился у нас. Потом аллергия у меня осталась только на новорожденных котят - по-видимому, на смазку их, частицы которой еще какое-то время на них остаются (мои домыслы). А так как такое удовольствие мы позволили себе только дважды и очень давно, то проблемы нет... ))

поездить по миру - очень мудро! и действительно, нехорошо бросать животину - еще более мудрое решение! ))) вот я и говорю- когда будет свой дом!

а насчет болезней - люди себе неумеренным употреблением нездоровой пищи, курением, питием и пр. гораздо более серьезные болезни наживают, а отказать себе в копченой колбасе или чем таком не считают ни нужным, ни возможным... а коты и пр. животины - как всегда - козлами отпущения становятся... хорошо, что сейчас то и дело всякие там исследования публикуют, что они помогают от высокого давления, к примеру, или что женщины, которые с детства с кошками общались, не страдают от хламидиоза... но кого это волнует?...

в общем, не нужно впадать в крайности, да и все ))) тридцать кошек - это слишком, ни одной - неправильно как-то... )))))))

[snetterton]

пред-рас-суд-ки!

Я тоже так думаю. Правда, моя тётка, когда малая была, вроде как подцепила микроспорию от кошки или собаки бездомной, от этого исторического случая в нашей семье и настроения такие.

[dandelionwine]

вроде как подцепила микроспорию

ну да, все правильно )) А еще когда-то люди болели оспой и тифом, но сейчас это как-то никого особо не пугает... микроспория лечится. А вот болезни от неумеренности куда как сложнее вылечить, а мало кого это останавливает, почему-то...

не, люди живут как им удобнее, и невозможно кого-то в чем-то помимо их воли убедить, да и не надо. Может, когда-то оно само придет - другое видение мира )))

[snetterton]

Нее, убеждать и просвещать надо, а то ж пока одно поколение поумнеет, ему на смену уже идут новые))
Это я дослушала на днях книжку Карла Сагана The Demon-Haunted World: Science as a Candle in the Dark и готова на подвиги))))

[dandelionwine]

я завтра-послезавтра у себя в дневнике сделаю постик с моими кошками ))) не очень с некоторых пор люблю делиться их фотографиями, поэтому закрою его от греха от всех кроме ПЧ. Ничего там не будет особенного, но ты меня спровоцировала ))))))))

[dandelionwine]

Это я дослушала на днях книжку

надо будет тоже послушать.
насчет "верований" (некоторых точно)))) он меня вряд ли переубедит, но - абсолютно согласна - человечество необходимо просвещать, и наука в этом деле вещь крайне необходимая!

[snetterton]

я завтра-послезавтра у себя в дневнике сделаю постик с моими кошками )))

Какая ж я молодец))

[snetterton]

насчет "верований" (некоторых точно)))) он меня вряд ли переубедит

Как раз-таки про религиозные вещи там почти ничего нет и он не воинствует, зато про похищения инопланетянами тема раскрыта, да))

[dandelionwine]

почти ничего нет и он не воинствует

дая и не боюсь-сама могу много с чем повоевать в верованиях. да и с обратной стороны я довольно долго была - до 25 лет, и с совершенно неотразимыми аргументами ))

зато про похищения инопланетянами тема раскрыта, да))

вот смешно вам, а я несколько лет назад в краткой переписке с дамой с одного неизвестного в тутошних кругах форума узнала, что ей вот "повезло" выйти замуж за человека, спасающего планету между делом от всяческих вторжений и состоящего в дипломатических (ну типа) сношениях с инопланетянами... узнала она об этом, когда уже дети народились... горе ведь!... но живут они, она его в борьбе этой одного не бросает - поддерживает, как может... ой, что-то ёрнически получилось, а я и вправду женщине сочувствую. Опять же, она красотка, живет в заграницах, ни в чем себе не отказывает, муж неплохо зарабатывает... не ведаю, правда, чем и у кого... В общем, не все у них так уж и плохо )))

[snetterton]

ей вот "повезло" выйти замуж за человека, спасающего планету между делом от всяческих вторжений и состоящего в дипломатических (ну типа) сношениях с инопланетянами...

Ндааа, "повезло", по-другому и не скажешь.
Ну пусть спасает. " «Даже самая малая помощь и та на пользу», — так говорил один человек, ступая в воду Арно, когда у его сына в Пизе села лодка на мель."

[snetterton]

у меня иногда пропадает часть поля зрения, в это же время появляется радужная зигзагобразная загнутая линия...

Вернулась случайно в этот пост и меня прям озарило вспышкой узнавания... dandelionwine (если ты ещё сидишь на дайри, давно тебя не видела), это же по описанию типичная мигренозная аура! Такие же штуки видели многие святые и думали, что им показывает весёлые картинки высший разум))
Это я с месяц назад книжку того же Сакса прочитала "Мигрень", там всё про это расписано. Притом до того увлекательно, что мне вообще эта мигрень вообще вроде никогда не интересовала, а книжку я заглотила за две недели, хотя, честно сказать, у меня была масса намного более Важных и Срочных Дел, чем развлекательное чтение.
Но там в общем вывод такой, что в этом ничего страшного нет, если голова при этом не болит, то заморачиваться не стоит. Всё равно толком никто не знает ни причин, ни что делать. (Впрочем, это издание 90-х гг, возможно, с тех пор что-то изменилось, но я не знаю).

[dandelionwine]

(если ты ещё сидишь на дайри, давно тебя не видела)

я очень-очень редко заглядываю )))

интересная мысль про мигрень. Я-то мыслю стереотипами, и для меня мигрень=очень сильная головная боль. Головная боль бывает, и даже сильная, но я всегда причиной ее считаю спазм мышечный в шее или плечах )))) ну, помимо просто головных болей из-за простуды или типа того. А тут вишь ты... надо будет почитать этого самого Сакса. Спасибо тебе, snetterton! И с Наступающим! )))))

[snetterton]

dandelionwine,

для меня мигрень=очень сильная головная боль.

вот-вот, для меня тоже, а оказывается, это вообще такая штука, что не всегда угадаешь, что это такое и как его назвать.

Тебя тоже с наступающим! Пусть всё будет круто!